Человек и «паук», или Велосипед в жизни Владимира Шухова

Гиперболоидные башни, паровые котлы и форсунки, газгольдеры и нефтепроводы, танкеры и нефтехранилища – это далеко не все изобретения, созданные нашим земляком Владимиром Шуховым. Но не работой единой жил знаменитый инженер.

Владимир Григорьевич увлекался театром, оперой, шахматами, был влюблён в фотографию (и даже делал селфи задолго до того, как это стало мейнстримом). А ещё он всерьёз занимался велоспортом и даже выигрывал соревнования.

«Рыжий, наддай!»

Создатель первой в России инжиниринговой компании американец русского происхождения Александр Бари не мог вспомнить, как и зачем оказался в Александровском манеже. Предприниматель был всецело поглощён проходившей здесь гонкой на велосипедах. Несколько спортсменов верхом на диковинных машинах изо всех сил крутили педали, стремясь к финишной черте.

«Кажется, англичане называют такие велосипеды «пенни-фартингами»: соотношение размеров переднего и заднего колеса напоминает две монеты – большой в диаметре пенни и маленький фартинг», – вспомнил Бари публикацию в одном из популярных журналов. Он уже не первый год жил в России и знал, что здесь прижилось другое название для такой техники – велосипед-паук.

«Рыжий, наддай! Ещё наддай, рыжий!» – кричали болельщики лидеру – велосипедисту с рыжей бородкой.

Рыжий наддал, вырвался вперёд и первым пересёк финиш. Победно вскинув руки, мужчина обернулся. Бари оторопел: в победителе велогонки он узнал главного инженера своей компании Владимира Шухова.

Современники вспоминают, что Владимир Григорьевич увлекался самыми разными, порой экзотичными видами спорта: метал бумеранг, неплохо стрелял из лука, играл в городки, бегал на лыжах и коньках. Но главной спортивной любовью инженера стал велосипед. Одним из самых известных фотопортретов Шухова стал тот, на котором изобретатель, сдержанно улыбаясь, восседает верхом на «пауке».

Клубы для элиты

Езда на велосипедах стала набирать популярность в России в 1870-х годах. Своего велопроизводства в стране не было, поэтому технику ввозили из Англии и Германии. «Костотрясы», как их тогда называли, были дорогим удовольствием: цена одного аппарата достигала 700 рублей (для сравнения: месячное жалование врача не превышало 80 рублей).

Однако уже к середине 1880-х количество велосипедистов в Москве исчислялось сотнями, что привело к появлению первого в Российской Империи велосипедного объединения: 31 марта 1884 года было основано Московское общество велосипедистов-любителей (МОВЛ). Это была элитарная организация, созданная по образу и подобию британских аристократических клубов. Учредителями общества стали братья-предприниматели Жан и Юлий Блок, полковник Андрей Фирсов и инженер Владимир Шухов.

В 1888 году появилось второе крупное велосообщество – Московский клуб велосипедистов. Его участники придерживались более демократичных взглядов, поэтому клуб объединил представителей интеллигенции и буржуазии. Почётным членом этого клуба был граф Лев Толстой.

Клубы организовывали массовые выезды (которые сегодня назвали бы покатушками) и проводили спортивные мероприятия. Велосипедные общества помогали своим членам получить билет на право езды по городу. Такой документ – аналог водительских прав – должен был иметь каждый велосипедист. Более того, велосипеду в те времена полагался номерной знак – совсем как на автомобилях и мотоциклах сегодня.

Существовали общества за счёт членских взносов. Но и сами зарабатывали: на циклодромах – так тогда называли велотреки – устраивали гонки, билеты на которые продавали за деньги.

Если ты смелый, ловкий, умелый

Езда на неуклюжих «пауках» требовала отличной физической формы, сноровки и смелости. Даже взобраться в седло было непросто: для этого сзади у велосипеда была специальная подножка, на которую следовало встать левой ногой и, удерживая руками руль, оттолкнуться правой. Пока велосипед катился по инерции, нужно было успеть запрыгнуть в седло и поставить ноги на вращающиеся педали. Сойти с велосипеда было ещё труднее: нащупать ногой подножку и остановиться, не упав при этом, удавалось далеко не каждому. Управляться с таким аппаратом в платье с длинным подолом было невозможно, поэтому на велосипедах в ту пору ездили только мужчины либо женщины-циркачки в трико.

Из‑за высокого расположения центра тяжести любая кочка на дороге или экстренная остановка могли привести к полёту через руль. На этом спекулировали страховые фирмы того времени. Вот выдержка из объявления одной из них: «Господа велосипедисты принимаются «на страх» по тарифу: 3 тысячи рублей на случай смерти, 6 тысяч рублей на случай инвалидности». Но велосипедисты конца XIX века страха не знали, и их стало так много, что велодвижение в городе необходимо было регламентировать. Московский градоначальник Владимир Долгоруков разрешил членам МОВЛ и другим лицам колесить «по бульварам с тёмного времени суток до 8 часов утра, а за городом – в течение всех 24 часов».

Однако далеко не всем (как и сегодня) нравилось увлечение прогрессивных россиян велосипедом. В мае 1890 года московский обер-полицмейстер Евгений Юрковский обратился к генерал-губернатору Долгорукову с просьбой запретить езду на велосипеде в Сокольниках и Петровском парке в вечерние часы.

«В Петровском парке велосипедисты, проезжая по всем направлениям с фонарями, пугают лошадей. По городским же бульварам катание в вечернее время до крайности стесняет и тревожит гуляющую публику», – жаловался Юрковский в рапорте.

Велосипедисты тоже пытались отстаивать свои права.

«Велосипед – не есть игрушка, это гигиеническо-лечебно-воспитательное средство… Теперь при воспрещении кататься на велосипедах куда денутся тысячи молодых людей вечером и в праздники? Конечно, пойдут в загородные трактиры», – писал в обращении к градоначальнику один из энтузиастов московского велодвижения.

Взвесив все за и против, Долгоруков принял решение не в пользу новомодного увлечения: езду по Москве на велосипеде существенно ограничили. Владимира Шухова это расстроило: он рассчитывал, что сможет ездить на своём «пауке» из дома в контору и назад.

Колебания брёвен

Не имея возможности ездить на велосипеде в городе, инженер много катался с товарищами по окрестностям Москвы. Вот так описывает эти покатушки выходного дня Александр Васькин – автор книги «Шухов», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей»:

«Собирались человек по пять-десять. Предварительно выбирали старшину, на обязанности которого лежало изучение дороги и её особенностей (канавы, мостики). Одеты были велосипедисты в сюртуки. Тогда в моду вошли бородки, так что вид у велосипедистов был очень солидный. Во время одной поездки Шухов был избран старшиной. Ехал он впереди, указывая дорогу. В одном месте она упиралась в мостик из уложенных свободно круглых брёвен. Владимир Григорьевич миновал его благополучно. Но остальных постигла неудача. Брёвна заходили ходуном, и спортсмены один за другим попадали. А падение грозило серьёзными ушибами, учитывая высоту тогдашнего велосипеда. Тут же за мостиком устроили совещание и решили сместить Шухова с должности старшины.

– Но я‑то ведь благополучно проехал! – оправдывался он.

– На то ты Шухов! Ты везде проедешь, – шумели велосипедисты. – Ты, наверное, уже рассчитал колебания своего тела в зависимости от веса и колебаний брёвен, а нам ничего не сказал!

Шухов только улыбался, помогая пострадавшим отряхивать пыль с костюмов, – свидетельствовал Галанкин».

Инженер Александр Галанкин был коллегой и товарищем Владимира Шухова. Вместе они в 1919–1922 годах строили знаменитую гиперболоидную башню на Шаболовке, которую впоследствии назовут шуховской. К слову, на работу Галанкин ездил в ту пору именно на велосипеде – летом и зимой.

Велосипед здорового человека

Ещё одной отдушиной для Шухова-велосипедиста были любительские гонки, в которых изобретатель с удовольствием участвовал. Первая в России велогонка прошла в Москве, на ипподроме Ходынского поля 24 июля 1883 года. По свидетельству очевидцев, необычное зрелище привлекло более 25 тыс. зрителей – примерно столько людей приходило на высочайший смотр войск. Годом позже велогонку провели в Санкт-Петербурге. На Марсовом поле собралась небывалая толпа – 60 тыс. человек. С этих состязаний берёт начало история российского велоспорта.

Нет, Владимир Шухов не стал триумфатором тех крупных соревнований. Зато он охотно состязался в заездах, которые каждое воскресенье проходили в Манеже. В середине 1880-х инженер даже стал чемпионом Москвы среди велосипедистов-любителей. Учёного не смущало, что на треке его могут узнать коллеги по работе или серьёзные заказчики. Шухов делал это ради удовольствия и заботы о здоровье. По его словам, именно занятия спортом и в частности велосипедом помогли ему избавиться от чахотки, от которой инженер страдал в молодости.

Если бы не несчастный случай, трагически оборвавший жизнь великого изобретателя в 85 лет, Шухов наверняка прожил бы гораздо дольше. Он до последних дней не пользовался очками, а единственной вредной привычкой изобретателя было курение. Посмертное вскрытие показало, что у пожилого мужчины было сердце молодого человека. Так что если кто‑то в споре заявит вам, что велосипед не приносит пользы для здоровья, расскажите ему о жизни и судьбе выдающегося инженера.

Вадим Кумейко.